Завет Кольца - Страница 44

— Я благодарю вас за ваше приглашение и вашу помощь, король Харлин, — ответил он. — Да, я помог Шилене, но мы оба стали бы жертвами нападения дуульсов, если бы ваши люди не спасли нас.

— Мы делаем все, что можем, чтобы помочь тем, кто попадает в лапы дуульсов, — скромно сказал король.

— Ты хочешь сказать, не что вы можете, а что хотите, — воскликнула Шилена. Ее лицо перекосилось от гнева. В этот момент она напоминала воинственную амазонку. — А этого недостаточно!

Айлон постарался скрыть удивление. Он не относился к тем, кто рассматривал эльфов как сверхсоздания и слепо им поклонялся, однако он глубоко уважал и почитал этот древний и некогда сильный народ, и прежде всего королей. Он не знал, что произошло между Харлином и Шиленой и почему она столь неуважительно нападала на него, но, возможно, за этим стояло нечто большее, чем простые разногласия. Он решил расспросить девушку об этом, когда представится случай.

Харлин никак не отреагировал на выпад, только его улыбка стала чуть холоднее.

— Вы, наверное, устали с дороги. — Он кивнул молодой эльфийской женщине. — Карва проводит вас в покои, где вы сможете отдохнуть. В честь вашего прибытия сегодня вечером состоится праздничный ужин. Тогда у нас будет время побеседовать.

— Обязательно. Это просто необходимо, — холодно ответила Шилена.

— Большое спасибо за ваше гостеприимство, — сказал Айлон. После некоторого колебания он добавил: — Есть еще одно, о чем я хотел бы просить. Моя лошадь привязана на западной опушке леса. Если о ней никто не позаботится, животное умрет. Кроме того, в седельной сумке остались несколько, скиилов и другие необходимые мне вещи. Я понимаю, что слишком многого прошу, так как это связано с опасностью встретиться с дуульсами, но…

— Ларкон еще раз слетает туда и позаботится о вашей лошади и имуществе, — пообещал Харлин. — Он и его сопровождающие сделают это так быстро, что дуульсы не успеют на них напасть. Как-никак они эльфы.

— Пока что, — сказала Шилена, повернулась и так быстро пошла прочь, что Айлон и Карва еле успевали за ней.

Помещение, в которое проводили Айлона, было настолько большим и роскошно обставленным, что здесь мог бы жить сам король. Поколебавшись какой-то момент, Айлон обернулся к Шилене.

— Нам нужно поговорить, — сказал он. — У меня накопилось столько вопросов, что я не могу ждать до вечера.

Шилена кивнула:

— Могу представить, что у тебя на душе. Подожди немного. Я займусь своими ранами, переоденусь и вернусь, чтобы ответить на твои вопросы.

— Хорошо, — Айлон вошел в жилище и закрыл за собой дверь. Его взгляд упал на большую удобную кровать, и он тут же пожалел о договоренности с Шиленой. Он уже не помнил, когда в последний раз спал на настоящей кровати. Как бы ему ни хотелось получить ответы на свои вопросы, потребность тела в отдыхе была еще сильнее. На кровати лежала чистая одежда, так что по крайней мере он мог сменить свое пропитанное дорожной пылью и грязью платье. Через несколько минут вернулась Шилена. Она не только успела смыть запекшуюся кровь и переодеться, но причесала и уложила свои прекрасные волосы. Теперь на ней было платье, подпоясанное широким поясом. И до этого она была очаровательна, но теперь перед ним была просто неземная красота.

— Давай немного прогуляемся. Я покажу тебе Ай’Бон и отвечу на вопросы.

Айлон молча кивнул. Они вышли из здания и пошли по улицам белого мраморного города. По дороге им встречались приветливо кивавшие и улыбавшиеся эльфы.

Впечатление, которое сложилось у Айлона при прибытии, постепенно укрепилось.

— Почти все молодые, — пробормотал он. Все, кого он видел, были в расцвете сил. Очень редко можно было увидеть старика или ребенка.

— Это связано с решением эльфов поселиться здесь, — ответила Шилена. Они подошли к одному из парков и присели у края фонтана, вокруг которого пышно цвели кусты роз. — Видишь ли, Ай’Бон не просто остров. Это наша родина. Много лет тому назад здесь появились на свет первые эльфы.

— О-о! — воскликнул Айлон. Как и большинство людей, он имел лишь общее представление об эльфах и их происхождении, но, конечно, знал о том, что они, как и гномы, являются одной из древних рас Арканы. Он чувствовал, что Шилена готова раскрыть ему тайну, в которую были посвящены лишь немногие.

— Мы не всегда были такими, как сейчас, — продолжала она. — Раньше было достаточно того, что мы жили в согласии с природой и самими собой. Мы не старились, так как не имели твердой структуры тела. Только на этом острове наш дух приобретал очертания. На Ай’Боне нет ни врагов, ни хищных зверей. Сюда можно попасть только на спине Мьяллнира. Отсюда тоже не было другого пути. Острые рифы вокруг острова не позволят подойти ни одному кораблю.

— Гриф был уже тогда? — удивленно переспросил Айлон.

— Он бессмертен, пока живет на острове. Мы тоже когда-то были бессмертны, — ответила Шилена. Она опустила руку в фонтан и поводила ей в воде. Лицо ее помрачнело. — Когда-то моему народу было достаточно жить так. А теперь нет. Нас мучило любопытство: а что же делается по ту сторону озера, в остальном мире? И мы захотели покинуть остров. Но Мьяллнир не соглашался перевезти нас на другой берег. Однако мы не сдавались и в течение долгих лет копали туннель под озером, ведущий на сушу. Там мы встретились с другим народом — древним, сильным и мудрым. Много позже от него пошли люди. В вас, магах, еще течет кровь того народа. Чтобы избежать проникновения на Ай’Бон чужеземцев, лучшие чародеи того другого народа помогли эльфам магически запечатать подземные выходы из туннеля. — Она вздохнула. — Так вот, мы должны были заплатить высокую цену за то, что покидаем Ай’Бон. Без волшебства этой святой земли мы потеряли свое бессмертие. Обретя тело, мы начали стариться, как любое живое существо. Мы стали одной из сильнейших рас, достигли зенита своего развития, после чего более молодые народы, например люди, начали нас теснить. По сравнению со своей былой мощью мы уже были слабы. Прошло более тысячи лет с тех пор, когда в Аркану пришли демоны и разрушили Ай’Лайт, нашу крепость, которая считалась неприступной. Тогда погибло очень много эльфов; после этого поражения мы так и не смогли оправиться. Сегодня нас осталось мало, по всему свету немногим больше, чем ты видишь здесь.